go_patriot

«Солнце и ветер, кольцо в соске.
Назло тоске [уд] весь в песке».
Сергей Шнуров. Песня «Финский залив».

Август. Где-то далеко-далеко, километрах в пятидесяти от китайской границы, на дне каньона Хэрмэн-Цав сидят четыре машинки и одиннадцать человек народу. Стоит жара, у одной из машинок очень «болит» передний мост, а людям хочется к воде.  Примерно так можно описать наше состояние перед рывком в сторону дома.

Хэрмэн-Цав — самая крайняя точка путешествия. Забрались чёрт знает куда, повредили деталь, важную и дефицитную в тех краях. Теперь бы вылезти обратно.

Ставим себе программы вылаза:
— программа «Минимальный минимум» — вылезти из каньона;
— программа «Просто минимум» — вылезти к людям, имеющим мега-сварочник, умеющим варить чугуний;
— программа «Максимум» — медленно и печально ползём до границы, выбирая максимально качественные дороги;
— программа «Да так не бывает» — проходим маршрут по прежнему плану.

Какой из этих вариантов будем играть — не понятно. Будем смотреть на больную машинку, как поведёт себя наш колхоз из рейки и стяжек, хватит ли УАЗику, хоть и с Ивеко под капотом, моноприводной проходимости.

Пробуем.

Песчаные подъёмы, повороты, первые ямки — вылезли. Программа «Минимальный минимум» выполнена. Мы на берегу каньона, мост не распался, машина носом в песок не клюнула.
Протокольные фото с флагами в самой южной точке путешествия, южнее мне заезжать не доводилось, пока.

Хотите стать нашим Партнёром? Хотите, чтобы и вам говорили «спасибки» из Южной Гоби, чтобы ваша символика была не только на кадрах с сосисочной покатушки, а продукция тестировалась не только в границах третьего кольца — велкам по ссылке.

Проверяем натяжение стяжек, не прослабли ли гайки на стремятках — всё нормально. Можно ковылять дальше.

Низкая скорость — это даже прикольно.
Оказывается, я умею смотреть не только на дорогу и корму впереди идущей машины, но и по сторонам.
Оказывается, вокруг много интересного, красивого и, как минимум, такого, что в Новосибирске просто не увидишь. Любимая пустыня, любимые бескрайние просторы.

Ещё перед поездкой я немного помечтал, чтобы попасть в песчаную бурю. В небольшую, но настоящую.
Большую — нет, не надо. Ещё свежи воспоминания, как мы пурговали в относительно слабой метели.
Нам бы какую-нибудь попроще, чисто в демонстрационных целях, ознакомиться таккссскказать с ассортиментом пригодных катаклизмов.

Помечтал и забыл. А небо помнит. Хотел песчаную бурю — получи, не жалко.

Сначала мело как-то слабо. Вообще было не понятно, а не мы ли сами этот песок поднимаем? Ветер… плюс УАЗики… какая это буря.
Но когда по пустыне поползла откровенная позёмка, тогда всё стало очевидно.

Чтобы приблизительно понять, как оно в целом, представьте себе метель. Только не лесной снегопад с мягкими крупными снежинками, медленно садящимися на вытянутый язык, а острые снежные иглы, которые степной ветер тащит строго горизонтально, закидывает в глаза, от которого закрываешь морду варежкой.
Представили?
А теперь представьте, что вам жарко, и вы вышли в такую метель в майке и шортах. Представьте, что природе открыт не маленький участок лица с глазами и носом, а руки-ноги-голова, да и футболка — нифига не шуба.
Пескоструй всего тела.

Повторюсь, что мы зацепили только маленькую бурю. По местным меркам это может быть и не буря вовсе, а так, ветерок песок носит, но и это было круто. Остановились по нужде на считанные минуты — след от впереди идущей машиной замело.

По своему обыкновению я ехал с открытым окном. Кондей в машине есть, но я не люблю, когда в машине не проточный воздух, когда ничего не дует в морду. Но одно дело, когда дует воздухом, а другое — песком. В общем, глаза посекло настолько сильно, что ещё неделю я не мог выносить даже ничтожного сквозняка, сразу начинается раздражение, боль и резь. Не сказать, что это приучило меня ездить с кондеем, но осмотрительнее я стал, наверное.
Хорошо, что у Командора были глазные капли, весь остаток пути ими и спасался.

Постепенно пустыня закончилась. Ну… В смысле, Южная Гоби закончилась, а говь — поменяла название и чуть-чуть вид. Сквозь щебёнку стала пробиваться растительность. На растительности стала кормиться живность. За живностью стали приглядывать люди.

А когда пошли сопки, покрытые чем-то типа леса… Это же почти как дома, почти как на Алтае.

Наступили такие природы не так далеко от Улиастая, крупного города, где мы надеялись найти сварку по чугунию и хоть как-нибудь дополнительно усилить передний мост. Пройденные 700 километров несколько нас приободрили, но проблему не сняли. Трещина сама не затянулась.

Чтобы попасть в Улиастай, надо преодолеть перевал. Нормальный такой перевал, джигитский. Фото всего набора высоты не передают, но чисто субъективно — на уровне всем известного Семинского или Чике-Тамана, только без асфальта, естессссссно.

Ходом залетели наверх, спустились, вышли на первый горизонтальный и прямой отрезок дороги, как по рации говорят: «Стоп, что-то рулиться перестало». У Командора лопнул рулевой рычаг.

Клёвая статистика, из четырёх машин было три УАЗика.
Из трёх УАЗиков было два со штатными рычагами.
Из двух штатных рычагов сломано — два!

Два, мать его, из двух!
Два экипажа из двух могли лишиться руля где угодно! На перевале, на серпантине, перед обрывом, перед бетонным столбом — где угодно!

Никакой жирный шрифт, ни какие восклицательные знаки не передадут тех слов, что были сказаны.

Никто и никогда меня не убедит, что поломка обусловлена усталостью металла, ненормативными нагрузками и непаспортной эксплуатацией автомобиля. Машина не должна терять руль или тормоза в режиме «только что был и нету, совсем нету» никогда, даже после ядерного удара. Узел должен или обладать десятерным запасом прочности или выходить из строя постепенно, а не за секунду и в любое время.

Друзья, берегите себя, своих родных и даже незнакомых участников движения. Выкидывайте штатные рычаги, ставьте кованые-усиленные от Хасана. Ни одна человеческая жизнь не стоит того, чтобы оборваться от дефектного куска металла, выдаваемого за рулевой рычаг внедорожника.

Отпускаем Санин экипаж наводить запустение в магазинах-ресторанах, хватаем Лёхин рычаг — он не распался на две части, а просто треснул — и едем искать «Засвар газар», так там называют автомастерские.

Нашли. Мастер — молодой монгольский паренёк — знал всего четыре слова по-русски: «да», «нет», «можно» и «карашо». Глагол «варить полуавтоматом» он заменял звуком «пфффф!» с одновременным показыванием воображаемого шва пальцем. Этого словарного запаса хватило, чтобы под моим чутким руководством мастер разделал трещину болгаркой, свёл геометрию детали домкратом, обварил со всех сторон прутком, а потом ещё и наварил пластину снизу.

— Алексей, пфффф, да?
— Можно!
— Карашо?
— Карашо!

Рычаг получился как новый.

Рассчитались, поблагодарили и уехали.
Каково же было его удивление, когда мы через 15 минут приехали снова и попросили заварить мост. При рассматривании моста и нашего колхоза выяснилось, что товарищ знает не только четыре слова. Половину моего ненормативного лексикона от изрёк, перемешав с монгольскими матюгами.

Сначала они упирались и говорили, что «цигун — пффф — нет», но мы не уезжали и всем видом давали понять, что «нормальный мастер — цигун — пфф — карашо». Вынудили. Припёрли полуавтомат размером с четверть Патриота, нарубили арматуры и приварили. Приварили на совесть, ни одна прихватка не отпала.

Жизнь, как говорится, налаживается, а я расстраивался. Эдак мы и полностью маршрут пройдём. По крайней мере на озере Хаар на бархане повялимся.
С такими мыслями едем дальше.

Стоп. Санитарная обработка. В деревню — запрещено. Прямо — можно, но после дезинфекции колёс, платной. Здоровье стоило каких-то смешных денег, а детали выпытать у патруля не удалось. Полицейский знал по-русски только «я тебя люблю», а девушка на чём-то типа английского донесла, что болезнь передаётся животными. Чума, скорее всего.

Спустя ещё сутки продубаса по пустошам вышли к озеру Хаар (Хаар-нуур). Встали в кустиках на краю бархана и начали отдыхать. Стоит сказать, что за две недели это была первая днёвка. Да, были пару дней, когда мы потратили полдня на бархан и на ремонт, но так, чтобы не ехать никуда целый день, такого не было.

Хаар-нуур — место просто шикарнейшее. Тёплая вода, барханы, гора — всё необходимое для отдыха. Лежи, батонься, вари плов, гуляй по горам и барханам.

Вечером пошли лазить по барханам Хаар-нуур.
Какие же они клёвые. Текстура поверхности — настоящий математический граф. Ощущения при ходьбе — чисто по насту идёшь. Давишь слабо всей ступнёй — не проваливаешься, поставил ногу боком — ушла в песок. Редкие растения, попадающиеся на песке, зелёные до боли. В тайге ёлки не такие зелёные, что они там из песка тянут, неужели есть хоть чуть-чуть питательных веществ?

Но самое интересное занятие — слушать как бархан поёт. Ложишься на склоне лицом вверх, расставляешь руки и, подгребая под себя ногами, сползаешь. Руки и тело формируют волну из песка, которая спускается и издаёт просто фантастический звук. Как десять органов, как пятьсот буддийских монахов.

Вечером на мотоцикле приехал монгол. Жестами он показал, что мы находимся на какой-то шибко охраняемой территории и обязаны у него купить билеты. Цена вопроса — 25 рублей со взрослого, дети — бесплатно. Спорить за такую сумму было просто лень. Я прикола ради пытался ему потыкать пальцем в корочки, срок действия которых истёк в апреле, но тоже без энтузиазма. Вечер, барханы, плов, шурпа… ну их к бесу, эти корочки.

День прошёл как одно мгновение. Было круто, очень круто. Самая нескучная и интересная днёвка на моей памяти.

Утром предстояло покинуть крутейшее Хаар-нуур и идти дальше, причём Командор по этой дороге ещё не ходил, на удивление. Оказывается, что они не всю-таки Монголию изъездили.

Снялись с озера, пошли. Обратите внимание на бархан, который почти поглотил хребетик. Не знаю, сколько он метров, но снизу выглядел высоким. Это важно, запомните его.

Потом дорога начала петлять. Петляла-петляла и вывела к подъёму. В очередной раз фотки ничего не передают, но в живую это выглядело как вертикальная стена с дорогой, уходящей вверх. Круто. У нас одна машина без полного привода, даже без возможности включить понижайку. Какие слова Женя сказал своему дизелю от Ивеко, как они договорились — я не знаю, но там, где люди шли на пониженной, он залетел на заднем приводе. Десять минут страха, педаль в пол, и залетел.

Помните тот хребет, что был выглядел большим снизу? Теперь он выглядит маленьким сверху. Крутоватый был подъемчик, крутоватый.

Сверху нас ждали интересные камни. Ветер от нечего делать нарезал из них затейливых фигур. Скала-индюк, скала-хомяк, скала-оладьи — чего только не видится во всего лишь камнях. Венчает камни гряда с аркой.

Прошли арку — камни кончились. Как будто эта гряда и являлась причиной завихрения ветра, нарезавшего скалы с такой фантазией.
Стали потихоньку спускаться в ложбинку, набитую песком.

Проходима ли она — не понятно. На картах там дорога заканчивается и начинается лишь с другой стороны.
Скорее всего люди ездят, но каждый топчет свою колею, а ветер заметает следы, не давая возможности накатать что-то плотное.

Так и есть. Куча следов «отсюда и туда». Но песок довольно проходимый даже без сдутия колёс. Включаем полный привод, пониженную, давим тапку в пол и с выпученными глазами пересекаем долину.

Стоп, у нас же есть недоприводная машина. Как она?

Аааа… она забуксовала. Сначала шла, ивеко тащил, но потом всё равно потеряла ход и встала. Тронуться самостоятельно уже не смогла, пришлось Сане взять Командора на буксир. Почётная и ответственная задача.

Спросите, а куда это мы так щемимся, неужели нет проще дороги от Хэрмэн-Цава до границы. Есть. Есть проще. Но как-то так случилось, что после целебного наложения на мост дополнительных кусков арматур в дело вступила программа «Да так не бывает» и мы решили дойти маршрут по плану и по графику.

А по маршруту у нас значилась воронка в Нарийн Голын Элс.

Что это за воронка? Вот Волга, к примеру, вытекает из Селигера, а одна короткая, но гордая речка в Монголии берёт начало из воронки в песке. Нормальная такая воронка, из космоса видно.

Говорят, что Off-Road Master Club из Новосибирска достиг воронки по реке, попутно утопив-засадив-бросив сколько-то машин. Мол, только подготовленный Унимог дополз до цели, шибко сложно было. Спорить не буду, скорее всего ездить по реке с песчаным руслом — это круто, сложно и нам не по плечу. Попробуем зайти сверху. Должны же быть дороги куда-нибудь туда.

Лёха остался с Командором ждать сигнала по рации, а нас с Саней отправили на разведку. Я — первый, Саня — замыкающий, совсем небольшое подразделение.

Кто соберётся по нашим следам — вот визуальные ориентиры для входа на правильный путь.

Вы когда-нибудь собирали грибы? Правда, трудно остановиться? Видишь гриб — сорвал, видишь ещё один — идём туда. Так и мы с Саней. Начали с разведки, а закончили рывком до воронки.

Пески, которые её окружают чем-то похожи на шахматную доску. Чёрные клетки — горки, белые — ложбинки. Требовалось пройти доску по диагонали, только не на все горки можно заехать и не из всех ложбинок выехать. Взял высоту — обеги и просмотри все возможные варианты, где пройдёшь дальше, а где — тупик и не вылезти.

Кстати, писать трек gps-глонас-прибором от LocMe — сказка. Само пишется, само на облако заливается, нужно лишь (при желании) скачать файл. Специально для треков на сайте я сделал специальную страницу. Она пока пустая, но я обещаю исправиться.

Оставалось два-три таких скачка, как варианты кончились, на пути была ямка, из которой я бы обратно сам не вылез. Пришлось бросить Саню, чтобы он потом выдернул.
Ямка-горка, ещё одна…
Вон, за последней горкой сорокаметровый прямой отрезок и сама воронка. Её край уже виден. Мы почти дошли. Мой УАЗик будет первым…

Рывок…

… не, не хочет машина забираться. Пробуем ещё раз — не хочет. Считанные сантиметры остаются.

Что бы сделали вы на моём месте? Спустили колёса? Использовали сенд-траки? Забили якорь и отлебедились? Всё это правильные варианты, они все годятся для того, чтобы взять и прорваться, стать первым, преодолеть, превозмочь.

Но я заглушил машину и пошёл пешком.

Многие не поймут, многие брезгливо фыркнут, почему я не попытался ещё, почему хотя бы не сдул колёса? Это бы помогло на 200 %!

Чем же я руководствовался? Тем, что путешествие и его отдельные части должны приносить удовольствие. В тот момент мне было по кайфу заглушить двигатель и пройти 40 метров пешком. Способны ли вы отказаться от такого шанса просто потому что «не хочется»?

Я — могу.

Воронка потрясает. Затрудняюсь сказать, сколько высоты у неё стенки, но чисто субъективно, бархан Хонгорын элс вошёл бы в неё полностью, а он был почти 200 метров.

Поверьте, когда сидишь на склоне столь колоссального места, мысли «сдуться и дойти» выглядят смешными и какими-то ребяческими. Помню, мы с Саней рассуждали о том, как далеко забрались, как много интересного увидели, с какими людьми познакомились. А эта околоспортивная суета…

Суета-сует.

Продолжение следует.

Список статей о поездке:
Часть 1. Приграничное состояние.
Часть 2. Я знаю короткую дорогу.
Часть 3. В гостях у Чингисхана.
Часть 4. Предгобья.
Часть 5. Каньон Хэрмэн-Цав. Жарко. Ярко. Красиво.
Часть 6. УАЗ — ране, но не убит.
Часть 7. Всемирная песочница
Часть 8. Озёрный All Inclusive
Часть 9. Сколько стоил банкет? Статистикака (скоро)